Третья жизнь кошки [СИ] - Константин Бабулин

Голос Лены стал совсем тихим.

— Говори, говори, нельзя молчать, не закрывай глаза.

— Я опять слышу их, опять слышу …

— Кого? Кого ты слышишь?

— Ангелов, я опять слышу их плачь…

— Не вздумай умереть, я не разрешаю тебе умирать, мы уже едем в Подольск, терпи. Это только третья жизнь кошки. Только третья, ты не можешь умереть…

— Возьми мою руку, мне холодно.

— Вот, вот рука держись. Держись, я не дам тебе умереть, я не дам тебе умереть. Я не смогу жить без тебя…

Проходная подольской больницы

— Посмотри ещё один нахал, прямо к шлагбауму подъехал.

— Может, пропуск заказан?

— Нет, я смотрел, частников нет в списке.

— Смотри, выходит из машины. Женщина? Блять, у неё пистолет в руках — открывай, открывай скорее.

Шлагбаум поднимается, машина проезжает и притормаживает возле будки с охраной

— Где приёмный покой? Мы к хирургу Борисову.

— Прямо и направо по широкой дороге, там большие двери, увидите сами.

Машина с визгом трогается, и уносится в указанном направлении.

— Настоящий?

— Похоже да.

— Может в полицию позвонить?

— С ума сошёл? Ты видел её глаза? Не будем звонить, тем более что Борисов предупреждал. Сорок минут назад, когда ты в сортир ходил, он звонил, что ждёт пациента с острым аппендицитом.

— А что-ж ты молчал?

— Ну, забыл. Я же не знал, что настолько острый.

— Забыл…, ничего себе забыл. А если бы она выстрелила? Тем более к Борисову…, к нему очень серьёзные люди приезжают… Эти, правда, на бандитов не похожи, но кто их разберёт сейчас?

— Думаешь, стала бы стрелять из-за аппендицита?

— Да запросто, народ совсем шальной пошёл…

Высокий кабинет в прокуратуре

— Он что охренел совсем? Я просил его не высовываться? Сколько человек погибло?

— Все, всю группу перебили, но и среди них тоже есть убитые и раненные.

— Что я первому скажу?

— Плохо, конечно но вон чеченцы палят друг в друга, даже в Москве и ничего…

— Сравнил, их трогать нельзя…, и то он пистон вставляет Рамзану за это. Но его он не снимет, там сразу война начнётся, а нас с тобой запросто, война не начнётся.

— Это да, не начнётся, но мы-то свои…

— Так, Брагина пора убирать. От него сейчас одни проблемы, сам утонет и нас потянет. Где он сейчас?

— Сидит дома, ждёт вашего решения.

— Скажи, что сейчас пришлёшь за ним людей, чтобы перевезти в надёжное место, пока всё не уляжется, а сам решай с ним. И лучше чтобы это было похоже на самоубийство. Понятно?

— Так точно.

— Потом отзвони мне и я пойду на доклад, помолясь…

Кабинет оперативников в МВД

— Ну как такое может быть? Столько народу с камерами и фотоаппаратами и ни одной нормальной съёмки. А уж свидетельства вообще … Вот слушай:

— Это был здоровый мужик в маске, растолкал всех и показал картину, потом к нему подошла журналистка с пистолетом…

— Почему вы думаете, что это была журналистка?

— Мне показалось, что она, вроде, с какой-то камерой была…

— Описать можете?

— Кого журналистку?

— Нет мужика.

— Могу — здоровый.

— Или вот:

— Они сразу вдвоём пришли, оба пьяные в дымину.

— Как вы определили?

— Да от них перегаром несло как от паровоза, а тот, что поменьше, стал стрелять в нас.

— В кого?

— В нас в журналистов.

— Зачем?

— Да с пьяну, мне вон фотоаппарат повредили. Можете выдать справку, чтобы мне в редакции оплатили ремонт?

Капитан МВД, молодой парень, в очередной раз с безысходностью прослушивает свидетельские показания.

— И это журналисты, представляешь, что они завтра в репортажах напишут, это же ужас…

— Давай ещё раз просмотрим запись с камеры наблюдения.

Включают плохую чёрно белую, мутную запись…

Усадьба Брагина вечер того же дня

— Ну что, по маленькой, Виктор Степановичь?

— Не я завязал, не уговаривай, смотри вон лучше телек.

Переключает канал на новости, там диктор заканчивает сводку происшествий.

— И в заключении, посмотрите, пожалуйста, запись с камеры наблюдения возле здания музея Третьяковской галереи на Крымском Валу. Камера зафиксировала как неизвестный человек в маске, принёс картину Малевича «Чёрный квадрат» ко входу в музей. Специалисты музея уже передали картину на экспертизу. Утверждается, что эта картина из музея в Эрмитаже. В свою очередь сотрудники музея Эрмитаж утверждают, что их картина на месте, она в составе коллекции только что вернулась из Голландского музея и прошла все проверки, никаких сомнений, что у них настоящая картина — нет.

На экране телевизора тем временем демонстрируется запись, на которой фигура в чёрной маске проходит сквозь толпу людей, потом стреляет в воздух. Потом к ней подходит ещё один человек, тоже стреляет в воздух и они выходят из кадра.

— Нихрена себе Степаныч, ты в тот раз очень дёшево отделался, я это уже говорил тебе — очень дёшево. Получается могла и пристрелить… Я пожалуй тоже пить больше не буду, брошу пожалуй…

Следственный Комитет кабинет Барыкина

— Ну что, просрали готовое дело? Докладывайте.

— Между нашими и прокурорскими произошла перестрелка, с нашей стороны трое раненых, один тяжело это подполковник Лоскутов, сейчас в реанимации. Из прокурорских трое убито, один тяжело ранен, а зам прокурора Брагин застрелился при задержании. На месте происшествия найдена картина по внешнему виду похожая на «Чёрный квадрат» художника Малевича, но экспертиза показала, что это — фальшивка.

— Зачем же он тогда застрелился?

— Разбираемся…

— А что за история с картиной, которую принесли ко входу в музей?

— Кто принёс неизвестно, опрос свидетелей ничего не дал, но экспертиза говорит, что это настоящий «Чёрный квадрат» из Эрмитажа.

— А у них что висело?

— Подделка, экспертиза это уже установила, очень качественная, но подделка.

— Что мы имеем? Перестрелку между силовыми структурами, две подделки «Чёрного квадрата» одна из которых оказалась в государственном музее Эрмитаж и настоящий «Чёрный квадрат», который среди бела дня, в присутствии толпы журналистов, принёс вооруженный человек к дверям Третьяковской галереи. Что по вашему я должен доложить Самому? Что у нас полный бардак? А что прессе? Замять не удастся никак… А Сам не любит громких скандалов. Он мне холку намылит, а я вам — готовьтесь.